Устал от вопросов: «А сколько стоит, чтобы про нас в интернете писали только хорошо?»

— Как Вы можете охарактеризовать интернет-рынок в Сибири на сегодняшнем этапе?

— Сибирский сегмент интернет-рынка растет гигантскими темпами. Все ведущие рейтинги и опросы постоянно фиксируют это, мы всегда одни из лидеров среди федеральных округов по самым разным показателям. Сибирский интернет развивается. В первую очередь, это связано с простым фактором — у нас рынок, в отличие от европейской части страны, сам по себе еще не очень развит, потому что хороший, качественный, интернет не дошел до деревень и даже до ряда районных центров, из-за больших сибирских расстояний. Но уже на наших глазах интернет-пространство становится шире, интернет охватывает все большее и большее количество населения. Особенно старшее поколение: в «Одноклассниках» регистрируются мамы и бабушки, некоторые мамы заводят себе Twitter и Instagram* (деятельность социальной сети Instagram является экстремистской и запрещена на территории России), делая «интернет-часть» жизни собственных детей невыносимой (не все ведь теперь откровенно напишешь к себе в микроблог, зная, что мама это прочитает). И это общий ответ на вопрос: «что происходит с рынком интернет-коммуникаций?»

— Это меняет качество жизни людей?

— Это очень сильно меняет качество жизни тех людей, кто сам хочет, чтобы качество его жизни изменилось. И мы хотим, чтобы их было больше. Например, я очень хочу найти возможность разработать специальную программу, что-то типа «Полезный интернет», в рамках этой программы приезжать в города и районы, куда приходит широкополосный доступ, и рассказывать людям, что с интернетом в обычной жизни можно жить намного проще, чем без него. Что с интернетом можно не только обмениваться фоточками «ВКонтакте» или смотреть порно по вечерам. «Полезный интернет» в райцентре — это, например, интернет-банкинг, когда родители сына-студента, который учится в Красноярске, могут посылать ему деньги не в конверте по почте, с оказией (и то, и другое не очень надежно) или через переводы «Почты России» (опять куда-то идти, стоять в очереди и так далее), а через интернет. Сел за компьютер, потратил 5 минут, десять раз нажал на клавиатуру — и деньги на месте.

Мне лично интернет давно и ОЧЕНЬ сильно облегчил жизнь при организации каких-либо поездок.

Я прекрасно помню очереди в железнодорожных кассах (примерно раз в месяц, будучи сам студентом, я в течение 5 лет ездил в Красноярск на поезде), когда ты стоишь и смотришь на кассира в окошке (перед этим выстояв в очереди, разумеется), и он для тебя в этот момент — «наше все». Он знает, на какие поезда есть свободные места, он знает, какие именно, он знает, дорого или дешево. Сейчас ты садишься за компьютер, вводишь день, место, выбираешь то, что тебе удобнее. Вагон, купе, даже конкретное место! В позапрошлом году я, находясь в Красноярске, столкнулся с покупкой билета через интернет на обычный рейсовый автобус из Новосибирска в Новокузнецк. Нашел сайт, купил. Но, отлично зная российские автовокзалы, я немного переживал, когда шел на автобус с простой распечаткой «из интернета». Думал: посмотрит сейчас на нее тетенька-кондуктор, скажет: «Это еще что за фигня?», выбросит и отправит меня в кассу. Но оказалось, что это действительно работает. Сидишь в офисе, щелкаешь по клавишам, выбираешь билет, распечатываешь — и едешь. Про авиаперевозки я вообще молчу, там давно даже никакие распечатки не нужны: купил билет «в компьютере», приехал в аэропорт с паспортом, улетел.

— А как интернет меняет жизнь сибирских компаний, бизнеса в целом?

— Прогрессивный бизнес уже осознал преимущества интернет-технологий и работы на интернет-рынке в целом, и давно получает с этого массу дивидендов. Другое дело, что доля такого прогрессивного бизнеса пока не запредельно высока, особенно в России, а особенно — к востоку от Москвы. Те, кто понимает, как это работает, — давно уже там: общаются с покупателями и клиентами, занимаются имиджевыми проектами, да и прямые продажи организуют. Важно ведь понимать, как это работает и не требовать от интернета невозможного, а использовать его ровно в той части, в которой он прекрасно может вам помочь.

Вы ведь не забиваете гвозди своим планшетом iPad, правильно? Так вот тут та же история.

Мой любимый пример — про вечеринку и сковородки. Представьте, что вы владелец маленькой фирмы, продающей чугунные сковородки, и друзья пригласили вас на вечеринку по случаю, ну, например, дня рождения. Если вы придете и сразу начнете с порога кричать: «Здравствуйте все! Меня зовут Саша, я произвожу чугунные сковородки, они клевые, покупайте их у меня!!», на вас посмотрят странно, но, конечно, сразу не выгонят. Если вы потом сядете за стол и вместо дружеского общения будете говорить: «А давайте я покажу вам свои картинки с чугунными сковородками? Они у меня правда клевые! Никому не нужны? Я сделаю скидку в честь дня рождения!», то на вас посмотрят еще более странно. В конце концов, или выгонят, или будут терпеть до конца вечеринки, но потом больше никуда не позовут.

А если вы вместо того, чтобы навязывать с порога себя и свои сковородки, пойдете помогать своим друзьям на кухню, приготовите там отличный плов, а потом, когда все будут говорить, какой он вкусный, расскажете: «да ладно, я тут и не при чем вовсе, половина секрета в сковородке, у хозяев она очень неплохая, я им подарил год назад…», вероятность того, что вас ждет успех и продажи, становится намного выше. Бизнес, который это понимает, сегодня использует все плюсы интернета. Но, к сожалению, есть и обратные примеры. Часто вполне уважаемые бизнесмены жалуются на интернет, из серии «Я завел страничку во «ВКонтакте», а сковородки не продаются. Весь ваш интернет — фуфло, пойду куплю еще щитов 3*6», или предлагают «купить всех блоггеров», чтобы писали про их сковородки хорошо и не писали плохо. Такая вот специфическая логика.

— То есть «купить всех блоггеров», чтобы не писали плохо про сковородки, нельзя?

— Это то же самое, что пытаться купить интернет, совершенно же очевидно. Мы знаем показательные примеры, как это пытаются делать и к чему это приводит. Самый свежий пример — с компанией Eviterra: люди, столкнувшись с проблемами, начали о них писать в интернете и даже создали специальный сайт eviterra-kidalovo.ru. Компания решила его купить, чтобы «стереть» негатив. Купили, стерли часть негатива. На конкретном сайте, но все же. Теперь вопрос: им это сильно помогло? Но попытки эти предпринимаются снова и снова. Люди думают, что можно купить если не весь интернет, то, например, хотя бы его часть. Причем одна из распространенных ошибок связана с требованием результатов «здесь и сейчас»: наймем менеджера по социальным сетям, обратимся в SMM-компанию — и уже через неделю никакого негатива не будет. У блоггеров постоянно спрашивают «Сколько вам нужно денег? Миллион, два?» — лишь бы про заказчика не писали плохо.

— Может быть, такие высокие требования к скорости результатов перекочевали из рекламы? Заказал рекламу — если люди не идут, значит она не работает…

— Тут все зависит от цели. Если мы используем интернет для быстрого продвижения каких-либо услуг и продуктов, то это одно. Но если речь идет о работе с отзывами о компании, то такой специфический подход, как «придем и купим», ничем не оправдан. И если раньше с компанией работали, например, несколько десятков СМИ с определенными, известными вам журналистами, которых вы знали, общались, могли убедить, а в крайнем случае и купить, чего уж, то теперь в интернете о компании пишут миллионы человек. Вы их всех не знаете и никогда не купите. Ситуация изменилась. И даже покупка 10 блоггеров из «топа» не гарантирует успеха, ведь неизвестно, какой никому не известный человек выйдет в «топ» с каким-нибудь постом рано или поздно.

Невозможно купить ни часть интернета, ни даже «самую влиятельную его часть». Надо просто приходить и методично работать.

Иногда при разработке, например, корпоративных твиттер-аккаунтов для каких-то компаний сталкиваешься с такой логикой: а давайте создадим твиттер и будем рассказывать, какие мы клевые. Мы в ответ всегда говорим: нет, это не будет работать, нужно общаться с людьми, даже если они будут жаловаться. Наши сотрудники работают с десятками сообщений людей, которые жалуются на работу той или иной компании, не стесняясь в выражениях. Методично разгребают, выделяя те отзывы и отклики, вопросы, с которыми можно работать, и пытаются решить проблему. И одна реально решенная проблема одного человека, который потом пойдет и расскажет об этом другим людям, — это эффективнее, чем купить сотню проплаченных твитов.

— А он расскажет? Ведь о хорошем редко пишут, чаще все-таки жалуются.

— Я уверен, что про хорошие вещи рассказывают. Я верю в хорошее, доброе, вечное. Общеизвестно, конечно, что о проблеме в работе компании расскажут десять, а о чем-то хорошем — всего один. Но ради этой единички нужно работать, она в итоге обязательно сыграет свою роль.

— Как Вы оцениваете продвижение власти в интернете? Там порой встречается другой подход: не купить, а подчинить.

— Во власти разные люди. Есть такие, которые не особо пытаются вникнуть в суть происходящего, рассуждая о нем, как о некоем страшном ужасе, где сосредоточено все плохое. А есть и такие, кто понимает, что роль интернета в обществе возрастает, и власти надо это учитывать, даже если это кому-то и не нравится. И здесь возникает несколько путей. Кто-то считает, что можно все запретить. Но если даже в Китае, где запреты не в пример жестче, установить полный запрет не получается, то становится очевидно, что этот путь малоэффективен.

Другой подход — все купить. Мне кажется, это сейчас больше характерно для федеральной власти: создаются различные фонды, раздаются гранты и так далее. Но здесь тоже нет одного железно работающего способа: вопрос исключительно в методичности действий. Власть тоже не может зайти в интернет и сказать: так, этих мы купили, этих запретили, завели себе аккаунты, и все — выдыхаем! Кстати, и аккаунты-то в основном заводятся по разнарядке сверху… Но и во власти появляются люди, понимающие, что это долгоиграющая штука, надо просто методично работать.

Не буду называть фамилий, но мне нравится, например, как относится к интернет-коммуникациям один из топ-чиновников в нашем регионе. Он следит за дискуссиями в сети, за тенденциями, высказываниями, в том числе, и со стороны оппозиции. Если такой подход получит развитие, в том числе и на федеральном уровне, то все будет не так плохо. Есть, правда, пресловутая «вертикаль», когда адекватные люди в региональной власти вроде бы есть, но им спускают «сверху» какое-нибудь распоряжение, и они вынуждены подчиняться. Но, я уверен, эта система конечна.

— А как можно с позиций интернет-пространства оценить информационную открытость власти? Например, в последних рейтингах у Льва Кузнецова одно из последних мест по этим показателям.

— У Кузнецова действительно есть проблемы с тем, что называют «информационной открытостью». Но связано, на мой взгляд, это исключительно с его личным характером. Мне кажется (повторюсь — я могу в этом ошибаться, но тем не менее), он сам в последнее время сильно тяготится своей публичностью в принципе. Он же всегда был «мозговым центром» при фронтмене Хлопонине. И это — именно то, в чем он хорош. А все эти поездки по краю, пожимания рук комбайнерам, торжественные линейки у доярок, пресс-подходы — это «не его».

Сложно с помощью PR-коммуникаций повысить человеку степень информационной открытости, если он сам этого не хочет, не считает важным.

Помню, я в свое время много ратовал за то, чтобы завести Кузнецову аккаунт в твиттере и убедить вести его. Дело модное, даже в среде губернаторов, говорил я, а наш — как белая ворона. Но потом посмотрел на него еще раз во время его первой и пока единственной встречи с местными блоггерами и понял: нет, не нужен ему твиттер. «Не его». Даже если ему навязать все это, работать это вряд ли будет.

Если же говорить о рейтингах вообще, то я скептически отношусь к ним: непонятно, как они считаются. Конечно, они имеют значение для федеральных властей, которые по этим рейтингам оценивают работу губернаторов. Я точно знаю, что «там» за последние места во всех этих рейтингах открытости и закрытости грозят региональным лидерам пальчиком и говорят «атата». Но на реальный имидж региона это влияет мало, даже если региональное начальство с помощью блоггеров и журналистов и повышает этот рейтинг. Тут, правда, мы опять выходим на проблему, как оно его повышает, и как оно пытается доказать, что рейтинг «несправедлив», «необъективен» и так далее, но это другая проблема — мастерства и квалификации людей, отвечающих за это направление работы.

— Как Вы оцениваете перспективы организуемого Вами Сибирского блог-саммита?

— В целом — хорошо. Я, правда, во время подготовки каждого очередного мероприятия даю себе зарок, что «этот-то — точно последний», но потом я вижу интерес, мне говорят, что надо продолжать, потому что это нужно аудитории, и приходится продолжать. По формату — видимо, все основные правила останутся прежними. И главное из них у меня очень простое: чем больше приезжих спикеров, тем лучше. Я не хочу, как это часто бывает, искать пророков в своем отечестве. Москва и Питер, даже если кто-то не хочет это признавать, намного профессиональней нас в отрасли интернет-коммуникаций. И делиться с нами знаниями должны именно они, а не мы друг с другом.

— И последний вопрос: на Ваш взгляд, мешает ли общение в интернете реальному общению? Или, может, помогает?

— Я похож на человека, который с головой ушел в интернет?

— Да!

— Тогда, наверное, мешает, раз окружающим так кажется. Я сам, правда, этого не замечаю. Буду стараться быть в оффлайне еще чаще.

Роман Кулаковский, Анастасия Полынская — ИА «Пресс-Лайн»