Версия для печати

Красноярская политика осени 2011 года: мода на цивилизацию

Ход развития политической ситуации регионе можно охарактеризовать, как вполне европейский (в хорошем смысле этого слова). Что стоит за этим термином? С чего вдруг такие комплименты, — спросит читатель, — неужели выборный бюджет, наконец, дошел до автора? Увы, бюджет не дошел. Но есть несколько соображений.

Первое. Выборы, как время избрания Народом Власти, перестали быть социальным стрессом и драмой (если конечно, не учитывать несколько безработных политтехнологов). Кампания идет без публичных страстей, чернухи (в массовом масштабе), чемоданов компромата и прочих нескучных атрибутов. Что, конечно, немного смущает, и в тоже время — разве у нас адреналиновых поводов мало? Еще один, растянутый на месяцы, нужен? А так: мишки на телеэкране, старые добрые Жириновский с Зюгановым и прочие узнаваемые персонажи в хороводе…

А ведь в российском обществе есть страсть, есть возмущение и несогласие. И даже в крае нашем есть.

За примером далеко ходить не надо. Потенциальное строительство одного потенциально опасного завода. Могло быть как: да, опасно, но в противовес — рабочие места, бюджет наполнять надо и все такое, и тут… Не взрыв даже — бомбардировка.

Сделаем небольшой шаг назад.

Банальность, но уроки демократии не проходят даром. И свобода, как ответственный выбор завтрашнего дня за двадцать лет привела не только к потрясениям. Но и к осознанию того, что ты можешь (имеешь право) на своей машине приехать к месту будущего завода и высказать на камеру несогласие с решением муниципальной, федеральной, региональной властей. А она (власть) должна тебя уговаривать, убеждать и понятно объясняться, даже если ты не специалист.

Напомню, что из курса истории края не вычеркнуты страницы с протестом относительно строительства на территории города Норильска страшных по выбросам заводов или акции красноярцев против КрАЗа. Их просто не было, да и не могло быть. Было решение, было и дело, а вот социальных издержек никто не считал: по старому военному принципу — бабы новых нарожают. И бабы на Руси нарожали первое не поротое идеологией самоуничтожения поколение. Которое не терпит распоряжения своим будущим из далекого московского кабинета.

И несогласие, заметьте, без бунта и потрясений привело к оперативной активизации всей вертикали власти: от муниципального чиновника до губернатора.

Цивилизованнейшие учителя демократии и борцы за свободу Европа и США перед угрозой небольшого снижения уровня жизни (да и по многим другим поводам) устраивают кровавые погромы. А у нас в «дремучей» Сибири мы спокойно говорим про желание жить и дышать чистым воздухом без завода за миллиард долларов, и никого водометами не разгоняют. Это приятно и как-то отрадно даже.

Но мы несколько отвлеклись от темы. Вернемся к трансформации выборов из катастрофы в обычное социальное явление.

Второе наблюдение. Судя по публичным выступлениям, политэлита края уже не та. Мы как-то легко и просто забыли за десятилетие стабильности о том, что депутаты — не только чиновники, принимающие законы. Они еще и народные трибуны. Это люди, убеждающие, заставляющие мыслить и переживать, открывающие горизонты завтра. Многие из действующего состава Законодательного Собрания края умеют это делать, некоторые практикуют, но так, будто на дворе 1983, 1995 или 2000 год. Одни повторяют про сельское хозяйство, что всему голова, другие — что Россия встает с колен, третьи гордо твердят об успехах отечественной космонавтики. А ряду избирателей было бы интересно услышать про чистое молоко, доступное жилье и детские сады (в настоящем времени).

Для части красноярцев (навскидку, такая социальная группа, пожалуй, составляет около 20 процентов избирателей) начались времена, когда комфорт, потребление и безопасность ценятся выше, чем число танков, геополитические стратегии и абстрактные инвестиции. Ведь «путинское большинство» в российском обществе возникло не когда появились миллиардеры, а когда, простите, старушки перестали массово рыться в мусорных баках. Когда стали доступны автомобиль, Таиланд и евроремонт. Теперь политик (как социальный деятель) должен стать понятен и домохозяйке, и домохозяину. Теперь быть просто мещанином уже неинтересно, интересно быть мещанином и гражданином.

Пока это описанное противоречие не очень заметно. Но в дальнейшем мы будет созерцать весьма интересный и поучительный сюжет: как политики из эпохи «холодной войны» и «горячих пятилеток» трансформируются в политиков времен iPad’a. И эта ситуация — поколению политиков нечего сказать, а новому избирателю не о чем слушать (конечно, в этом есть допущение) — вызывает к жизни формы прямой демократии. Не просто голосование в Сети, но и организация колонн автомобилей. Когда кажется, что если много людей думают одинаково, то это и есть правда.

Но народные выступления и простые решения — далеко не панацея от всех общественных проблем. Во власти важны и профессионалы… Например: история с брянской автомобилисткой, сбившей женщину и ребенка, как бы цинично это ни звучало — обычная практика. А вот то, что ее едва не линчевали (в Интернете-то точно) — это уже охлократия (власть толпы). Беспощадная, слепая и несправедливая.

Михаил СОХРИН

P.S. Все-таки хорошо бы сделать еще шаг вперед. К демократии за что-то. И ростки уже есть. За чистый город (без мусора и коррупции) борются блогеры, за скверы и парки — мамочки и бабушки. Хорошо, когда есть Инь и Ян, демократия «против» и демократия «за» — совсем как в Европе.


Сейчас на главной